— Давление приходит в норму. Отравление дымом несильное. Тошнить может пару дней. Сотрясения нет, раны на ногах мы обработали. До свадьбы заживёт, — поворачиваю голову к улыбающемуся врачу, снимающему с меня маску с кислородом.

— Как вы себя чувствуете, мисс Пейн? — Интересуется он.

— Так, словно меня чуть не сожгли заживо, — мой голос сел. Он сипит.

— Отличное чувство юмора. Я бы советовал вам всё же отправиться в больницу, чтобы мы понаблюдали за состоянием…

— Нет… Николас, забери меня… забери отсюда, — шепчу, хватаясь сильнее за его рубашку.

— Мы отказываемся от госпитализации. В случае чего я вызову своего личного врача, — уверенно говорит Ник.

А ребёнок? Что с ребёнком? Он жив ведь, да? Он сильный, я знаю. Он такой же сильный, как его отец. Он жив. Он ещё со мной.

Меня поднимают и сажают. Голова немного кружится, но я не выпускаю из рук рубашку Ника.

— Всё в порядке, — хриплю я.

— Майкл, две минуты, и мы выезжаем, — говорит Ник, обнимая меня и целуя в висок.

— Твоя квартира сгорела, — отчуждённо вспоминаю я.

— Главное, ты цела. Остальное такая ерунда, крошка. Чёрт, я обезумел от страха… это ужасно слышать твои крики и не знать, как тебе помочь. Это худшее наказание. Они выбрали верную тактику, потому что моё сердце чуть не разорвалось от горя и боли, когда я видел горящую квартиру и знал, что ты там. Но всё закончилось, и теперь я хорошо тебя спрячу. Навсегда спрячу, если понадобиться. Всё, — он обхватывает моё лицо ладонями и целует в губы. И это болезненный поцелуй. От страха. От ужаса. От безумия внутри.

— Всё хорошо. Я уже пришла в себя, — шепчу, перехватывая руки Ника, чтобы самой застегнуть ремень безопасности.

— Хорошо, — отводит взгляд и закрывает дверь машины. Щупаю свой живот, не нахожу мобильного. Чёрт, видимо, я его потеряла.

Как странно я себя чувствую. Я думала, что умру там, а сейчас странно. Вроде бы ещё и страшно, но разум чист, адреналина полно в крови, и он медленно ускоряет её. И всё равно. Апатия неприятная.

— Мисс Пейн, рад вас видеть. Очень рад, — говорит Майкл. Поднимаю голову и киваю ему.

— Поехали. Все готовы? — Уточняет Николас, садясь рядом со мной.

— Да, сэр. Одна машина впереди, одна сзади, — кивает Майкл.

— А мой телефон? Я его выронила? — Шепчу, потому что иначе говорить просто не могу. Горло болит.

— Нет, он у меня, — Николас достаёт из кармана мобильный и протягивает мне.

— Пусть будет у тебя. Мне некуда его положить, только в тапочки, — приподнимаю ноги, которые, действительно, обули в чьи-то пушистые розовые тапочки.

— Тебе смешно? Ты сейчас смеяться будешь? — Зло огрызается Ник на меня.

— Нет, мне не смешно. А ты орать будешь? Неужели, я виновата в том, что твою квартиру сожгли? — Обиженно бросаю на него взгляд и отворачиваюсь, но кошусь на него. Я вся грязная. Кожа практически чёрная и с потёками.

— Я… нет, я… — Ник потирает лоб и шумно вздыхает.

— Куда мы едем? — Спрашиваю я.

— Домой. Там безопаснее, чем здесь. Я не знаю, что сказать, Мишель, — снова тяжёлый вздох.

— Предложите воды, мистер Холд. Ей нужно выпить воды и пить её много в ближайшее время, — подсказывает Майкл.

— Воды? — Недоумённо переспрашивает Ник.

— Да, сэр. Вот, — Майкл передаёт ему бутылку.

— Вы оба в шоке, как и я. Но сейчас важно оставаться сильными и пережить эмоции. Мисс Пейн жива. Она молодец. Не всякий человек будет настолько стойким, как она. Именно это мистер Холд хочет вам сказать, мисс Пейн, но он пережил сильное потрясение, как и вы. Не иметь возможности помочь — страшно. Быть бессильным с деньгами и властью — ещё страшнее. Поэтому вода это лучшее, что сейчас стоит сделать. Предложите ей воду, мистер Холд, — меня удивляет ровный и спокойный голос Майкла. Я благодарна ему за то, что он это говорит, заполняя тишину.

— Тебе помочь отпить? — Интересуется Ник, смотря на бутылку в своих руках.

— Да, помочь, — киваю я. Хотя я могу сейчас это сделать сама, но мне хочется получить немного заботы от него. Чуть-чуть. Наверное, это странное состояние и есть шок.

Николас отстёгивает ремень безопасности и придвигается ко мне. Он избегает смотреть мне в глаза, а лишь сосредотачивается, чтобы вода попала мне в рот. Делаю мелкие глотки.

— Всё, спасибо, — шепчу я.

— Не за что, — закрывает бутылку и кладёт её между нами.

Мы едем в тишине. Даже музыки нет. Меня убивает эта тишина, потому что в голове я слышу собственный крик, треск дерева и грохот.

Мобильный Майкла звонит, и он вставляет наушник в ухо.

— Да.

— Мистер Холд, за нами хвост. Чёрная машина, выехала через несколько минут после нас и догоняет нас, — поворачиваю голову к Нику.

— Надо оторваться. Одна машина пусть едет в противоположную сторону, вторая обратно, а ты гони в объезд к дому. Номер видно? — Николас оборачивается, и снова смотрит в зеркало заднего вида.

— Нет. Номеров нет.

— Они должны их увести от нас. Машины все сейчас похожи. Они обязаны загнать их в угол. Если они этого не сделают, я убью всех. Так и передай, — Майкл тихо, но уверенно отвечает охране.

— Пристегнитесь. Мы увеличиваем скорость и выключаем фары, — сообщает Майкл.

Хватаюсь за ручку машины и даже сглотнуть сложно. Другой рукой ищу руку Ника. Поворачиваюсь к нему, но он смотрит в заднее стекло. Становится очень темно. Майкл отключает и радио. Это страшно. Но не так, как было там.

Я ощущаю, как Майкл набирает скорость и выворачивает руль вбок. С визгом мы поворачиваем, как и другие машины.

— Ещё за нами, — говорит Ник.

Облизываю сухие губы и закрываю глаза, стараясь полностью абстрагироваться от происходящего. Но это сложно, когда желудок сжимается от скорости. Я не могу найти руку Николаса. Мне нужна его рука. Нужно хоть что-то… жарко. Так жарко. Я начинаю дышать быстрее, а так тихо. Очень тихо. Ищу и ищу руку Ника, натыкаюсь на бутылку и сжимаю её от страха.

Я не знаю, как долго мы так едем. Нас заносит, но Майкл справляется с управлением и гонит. Я сижу с зажмуренными глазами, стараясь не издавать ни звука. Но кричать хочется. Вопить. Я выдержала пожар буквально час назад, выдержу и это. Я выдержу. Мы выдержим. Мы сильные. Мы оба с моим ребёнком очень сильные. Мы жить хотим… хотим жить…

— Всё. Оторвались, — открываю глаза и вижу, как Майкл включает фары. Поворачиваю голову, а Николас даже не смотрит на меня. Он отвернулся к окну и молчит. Как так можно?

— Мы будем ехать больше часа, — сообщает Майкл.